***
Душе тоже хочется по утрам:
потянуться,
издать утробный звук,
помассировать шею
и поковыряться в носу.

Не сдерживайте её.
Не лишайте её этакого удовольствия.
Пусть себе…

***
Тело боится смерти.
Душа — жизни.

***
Сила приводит к победе.
Смирение — к непобедимости.

***
— А вот это можно у вас издать?
— Нужно.
— А когда?
— Мы вам позвоним.
— А быстро издадите?
— Да сразу же.
— Так мне это оставить у вас?
— Вы идиот?
— Ну, там, глянете пока, подправите что-нибудь, исправите…
— Не, вы точно идиот!…

Вот так и хожу я
со своей исписанной не отредактированной душой…
Жду звонка.

***
Говорю о разном.
Молчу об одном.
Очень хочется научиться делать наоборот.

***
— Ой, девочки, а сосед-то наш всё время молчит! Наверное, он стесняется!

— Ой! Извините! А вы не хотите с нами поболтать?

-Ой! А что это вы даже словечка не пророните? А может быть Вам просто не интересно с нами? Хи-хи-хи!…

— Да.

В купе установилась долгожданная тишина.

***
Мы все – разбойники. Тут вариантов нет.

С какой стороны от Него умирать – вот тут уже есть варианты.

***
Лежит Фома на лугу.
Руки в стороны раскинул.
В небо смотрит.
Светит над ним солнышко.
Плывут облачка.
Птички поют.
Травка, цветочки колышутся.
Гусеница по Фоме ползёт.
Бабочка над Фомой порхает.
В общем, ничего особенного.
Совершенно ничего интересного.
Абсолютно ничего необычного.
Лежит Фома на лугу.
В небо смотрит.
Чуда ждёт…

Фома – самое популярное на Земле имя.

***
«Поговори со мной!» — говорил мне тогда отец.
«Поговори со мной!» — говорила мне тогда мать.

Вот, наконец, и разговариваю с ними.
«Поговорите со мной!» — говорю.

***
«В верхней одежде вход запрещён!»

Акакий Акакиевич так и не решился войти в Рай.

***
Легко, свой куш не проворонив,
С горстями полными идти.
Но тяжело сложить ладони
Крестообразно на груди.

***
Настоящий писатель должен быть, как кукушка.
Родил.
Отдал в чужие руки.
И забыл…

***
«Я тебя люблю».
Других слов не знает Небо.

***
У неверующего можно отнять ВСЁ.

***
Много их сначала шло по дороге.
Но потом сворачивать постепенно все стали.
Одна — туда, где покрасивше.
Другая — туда, где понадёжнее.
Третья — где светлее.
Четвёртая — где темнее.
Пятая — где сытнее.
Шестая — где теплее.
Седьмая — где безопаснее…
В общем, почти все с дороги сошли.
Одна только все шлепает и шлепает прямо, никуда не сворачивая.
Что тут скажешь…
Сама виновата…

У Любви к ближнему — нет выбора.

***
Мотыльки хохотали, вытаскивая за усики недовольного юного собрата из куколки.
Юный мотылёк ругался, кусался, упирался и не хотел выходить.

Его гусеница была интровертом.

***
Там рот открывают только рыбы.
Там головы носят на плечах только по привычке.
Там песни поют только ветра и дожди.
Там никому не нужен ты.
Там никто не нужен тебе…

Ну, и ещё Там везде картины Пиросмани.

***
Он надувал шарики своим криком и отпускал их в небо.

На земле было тихо.
На небе были грозы.

***
Так.

Голову – опустошить.
Душу – наполнить.
Ну, а потом уже и уходить.

Главное – не перепутать.

***
Свеча горела на столе.
Мотылёк подлетел к свече.
Ярко вспыхнул.
И улетел.
Довольный.

«Везёт же некоторым!» —
с завистью подумала
лежащая на столе
рукопись.